|
|
В удушлевых объятьях фортуны Часть 1
Поручик Осинин всегда спал крепко. Особенно на рассвете. Особенно после попойки.
Колокольчик у входной двери безжалостно вырвал его из небытия в пять утра, в одно мгновение обрушив пирамиду сновидений. «Проклятье!» — просипел пересохшими губами поручик и повернулся на другой бок, с наслаждением погружаясь в пучину забвения. И тут же колокольчик пронзительно зазвенел снова, отозвавшись в несчастной голове Осинина кошмарным грохотом.
С трудом нашарив под кроватью пустую бутылку, он с остервенением швырнул ее в дверь. Тишина со звоном рассыпалась на тысячу осколков. Но неведомый визитер был до наглости настойчив.
Пришлось вставать. Чертыхаясь и путаясь в полах засаленного халата, поручик поплелся в прихожую.
— Какого дьявола?! — прорычал он в ярости, широко распахивая дверь.
На крыльце никого не было.
Поручик удивленно огляделся. Ни одной живой души, если не считать облезлого черного кота, с напряжением наблюдавшего за кисточкой осининского халата. Сам не зная, почему, поручик внезапно расхохотался.
— А ты-то что не спишь, бродяга? — пожалел он кота и снова засмеялся. — У кошек вроде бы не бывает бессонницы?
И тут он увидел конверт.
Обычный конверт, прямо под ногами. Слегка помятый и пожелтевший от времени. Выкатив мутные с похмелья глаза, поручик некоторое время изумленно таращился на конверт, покрытый затейливыми завитушками. Наконец, очнувшись, он поднял его с земли.
Каллиграфическая вязь на бумаге сложилась в четкую надпись: «Алексею Осинину от тайного советника Д. Р. Осинина». «Этого не может быть!» — стукнуло в голове у поручика. Он слишком хорошо знал, что его овеянный легендами сумасбродный дед погиб ровно за три года до рождения своего единственного внука.
В памяти отчетливо зазвучал чуть грассирующий голос бабушки, урожденной де Грюссон, повествующей длинным зимним вечером засыпающему Леше историю жизни мужа: «А под конец своей странной жизни ваш, Алексис, дед до безумия увлекся азартными играми и, особенно, лотереей. И в один прекрасный день он вдруг заявил, что открыл секрет Удачи. И, действительно, вскоре он неожиданно выиграл десять тысяч золотом. Этих денег ему бы вполне хватило, чтобы погасить долги после экспедиции к желтым людоедам Памира. Но, — голос дрогнул, вместо этого он разорвал счастливый билет в клочья на глазах у онемевшей семьи. — Тот, кто, сидя на шее у дракона, хватает его за хвост, не годится даже в ученики, — сказал он нам загадочно и твердыми шагами удалился в свой кабинет. Через час он отправил с курьером какое-то письмо, а на другой день сошел с ума и покончил с собой.
Вот и все, мон шер. Мой муж вознесся на небо в облаке греха и тайны. Но я верю, что рано или поздно истина откроется. Впрочем, Qui vivra verra[1]».
А вдруг это то самое предсмертное письмо? Сердце поручика оглушительно забилось, а похолодевшие пальцы стали лихорадочно рвать конверт.
Белой птицей выскользнул узкий листок бумаги.
Боль в висках навалилась с новой силой, но глаза уже впились в вылинявшие от времени, отдающие бронзой строчки:
Милостивый государь!
Не имея чести знать Вас лично, я все же льщу себя надеждой, что помимо фамилии Вы унаследовали от меня и кое-что еще. Я разумею прежде всего азарт и тягу к немыслимым экспериментам. Один из таких экспериментов подарил мне сердце прекраснейшей из богинь, богини Удачи. Не надеясь более на своего анемичного сына, погрязшего в бесплодных философских изысках, я хочу завещать ее Вам. Я хочу раскрыть Вам рецепт Удачи.
Пытаясь найти счастье в игре, я перепробовал десятки всевозможных способов. Я подсчитывал шансы сторон и различных ставок в казино и за карточным столом, изучал закономерности в победных заездах на ипподроме, составлял таблицы выигрышных номеров в лотерее и т. д. Все эти методы, давая иногда небольшой выигрыш, были чересчур рациональны, ненадежны и доступны многим. А я мечтал о максимальном, ослепительном выигрыше.
И, в конце концов, однажды я отбросил в сторону математику и расчет и решил действовать от противного.
Возможно, Вы знаете, что в свое время я был изрядным ловеласом, а списку моих любовных побед могли позавидовать многие столичные щеголи и повесы. Так вот, я решил использовать свой богатый амурный опыт на новом поприще.
Если эту капризную даму, Фортуну, — подумал я, — не удается покорить планомерной и скучной осадой, то почему бы не попробовать гусарский подход. Вспомнил я заветы классиков — от Апулея до Пушкина, — вспомнил и свой студенческий «кодекс» в отношении женщин: будь смелым, щедрым и разнообразным.
Отсюда я и вывел иррациональный устав игрока, который в приложении, например, к лотерее выглядит так:
1. Доверься наитию. Никогда не покупай билеты с заранее обдуманным намерением, делай это лишь подчиняясь случайному импульсу, внезапному озарению.
2. Победи жадность. Первый взнос — Удаче. Первый купленный билет без сожалений, не проверяя, выбрось. То же с первым выигрышем.
3. Исключи сомнения. Будь уверен в успехе, и по вере воздастся тебе. Просматривай таблицу выпавших номеров лишь для того, чтобы уточнить сумму выигрыша, а не самый факт его.
Эти три правила обеспечат Вам выигрыш в первое время. Особенно надо обратить внимание на чистоту их исполнения. Малейшие проявления расчета, неуверенности или жадности погубят дело (а можете мне поверить: небрежно, без колебаний, выбросить билет, который, быть может, сделал бы вас богатым, как Крез, посложнее, чем достигнуть покоя в позе Шавасана).
Но не менее важно последнее, четвертое правило, поначалу, впрочем, не используемое. Сущность его знакома любому мало-мальски искушенному дон Жуану: не задерживайся подолгу у одной женщины, иначе ее объятья станут удушливыми. И потому nota bene последний завет!
4. Уходи вовремя.
На этом месте взволнованный поручик с нетерпением перевернул исписанный лист бумаги. Но к его ужасу продолжения не последовало. На обратной стороне безобразным черным осьминогом раскинулось чернильное пятно. Только в самом верху сквозь его зловещие щупальца проступали остатки фразы, расшифровывающей последнее правило: «Никогда … рай боль… т… …з». Да в левом нижнем углу сохранился наспех приписанный посткриптум: «Внук мой непарнокопытный! Бди! Она жестока! Она прекрасна! Но я молился ей слишком долго…»
Так. Поручик бережно сложил листок бумаги. Мысли в голове скакали с место на место и путались. Но одно он знал точно: письмо подлинное. Почему-то именно последняя безумная приписка убедила его больше всего.
Но, самое главное, — он поверил в иррациональную систему деда.
Была какая-то неосознанная прелесть, какая-то манящая сила в этом бесшабашном ухарском натиске на Фортуну, и потому Осинин-младший сразу сказал себе: «Верую!» Ему не надо было специально запоминать эти четыре правила, они тут же и навсегда отпечатались в его памяти подобно заповедям Бога на Моисеевых скрижалях.
Правда, смысл последнего правила остался неясен. Поручик еще раз повторил про себя остатки его толкования: «Никогда … рай боль… т… …з». Чепуха какая-то! Но ведь эта заповедь понадобится лишь позже, а для начала хватит и первых трех.
На душе у поручика сразу стало светло и радостно. Он принимает эти правила и будет играть!
С усмешкой вспомнив загадочные обрывки фразы «Никогда, рай, боль», поручик запел красивым баритоном памятный еще по гимназии романс: «Никогда не обрящет рай белый аист моей удачи…» Беспечно поигрывая кисточкой от халата, он вернулся в дом.
Будущее манило как рюмка рябиновой.
Пригубив из миниатюрной чашечки кофе с коньяком, поручик сделал первую затяжку.
Сигареты, коньяк, кофе.
И надежда.
Бог ты мой, что еще нужно поутру молодому холостяку, проведшему ночь в объятьях старых друзей и юных женщин?
|
|
| Просмотров: 512
| Рейтинг: 0.0/0 |
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ] |
|
|
Вход на сайт
Регистрация